4 февраля 48 лет исполняется тренеру «Факела» Игорю Ханкееву. И в преддверии своего дня рождения Игорь Фёдорович нашёл время в плотном графике подготовительного сбора нашей команды в Дагомысе, чтобы ответить на несколько вопросов специально для официального сайта «Факела».
- Игорь Фёдорович, расскажите о Ваших первых шагах в футболе.
- Футбол стал моим первым и единственным видом спорта в жизни. В детстве я постоянно, при любой возможности гонял мяч с ребятами в своём родном дворе в Омске, и как-то раз, когда мне было восемь лет, к нам во время игры зашёл футбольный тренер, посмотрел на нас, а затем спросил, кто из пацанов родился в 1968 году. Таких оказалось человек пять, в том числе и я. Тренер пригласил нас попробовать свои силы в секции и назначил время встречи. В назначенный час мы отправились в спортшколу и записались в футбольную секцию. Постепенно мои сверстники со двора перестали ходить туда, и с нашего двора там остался один я. Того тренера зовут Иван Васильевич Герасимов, у него есть много воспитанников, которые поиграли во второй, первой и высшей лигах Советского Союза и России, 1 марта ему исполнится 75 лет.
- На каких позициях Вас пробовал Иван Васильевич?
- С первых же дней оказался на позиции крайнего хава. Понятно, что выбирать не приходилось, надо было выполнять указания тренера, да и ничего против не имел, просто получал удовольствие от футбола. Тогда и не подозревал, что эта игра может стать профессией. Впервые всерьёз задумался о футбольном пути, когда в 1985 году вместе с ещё несколькими ребятами из спортклуба «Нефтяник» ещё школьником был приглашён на учебно-тренировочный сбор омского «Иртыша». Тогда я впервые оказался в Сочи – сбор проходил именно там – и получил массу впечатлений, попав из морозного Омска на черноморское побережье, с тёплым воздухом и пальмами. Зелёные поля, команды высшей лиги на сборах рядом – «Шахтёр», «Торпедо»! Я был в шоке. Постоянно при первой возможности ходил смотреть на их тренировки.
- После сборов с «Иртышом» остался в команде?
- Да. Тогда был лимит – в составе команды обязательно должен был играть один молодой футболист на выезде и два – дома, и я подпадал под этот лимит. На выезды в первый год попасть было сложно, потому что в команде был фактурный молодой защитник, который не уступал более опытным партнёрам по обороне, и тренерский штаб предпочитал брать именно его. А дома я выходил в «старте» или на замену. В таком режиме отыграл весь 1985 год и начало 1986-го, а затем всех нас, молодых, забрали в армию. Первые полгода мы проучились в омской учебке, а затем нас отправили в новосибирский СКА, который играл в городском первенстве и участвовал в первенстве Вооружённых сил СССР – помню, ездили в рамках этого турнира во Львов. Через полтора года после начала службы в Новосибирске мы демобилизовались и благополучно вернулись в «Иртыш».
- Теперь уже в новом качестве, как основные игроки?
- Да, в 1989 и 1990 годах мы с «Иртышом» выступали очень неплохо, пробивались в буферную зону, в один из этих сезонов мне удалось забить девять мячей, став одним из лучших бомбардиров команды. И по окончании сезона 1990 года меня пригласили в «Уралмаш», который тогда выступал в первой союзной лиге. В 1991 году мы заняли третье место в лиге, до последнего ведя борьбу за одну из двух путёвок в высшую лигу. А в следующем году, после распада Советского Союза, «Уралмаш», так же как и ряд других клубов первой союзной лиги, попал в число участников российской высшей лиги, где и закрепился на пять лет. В 1996 году, когда команда вылетала из высшей лиги, после первого круга ко мне приехали представители «Ростсельмаша» и предложили перейти в ростовский клуб, причём хотели, чтобы уже во втором круге я играл у них. Бросить «Уралмаш» в сложной ситуации отказался, надеялся помочь своей команде сохранить прописку в элите. Но в итоге мы всё-таки вылетели, хотя до последнего тура сохраняли шансы на выживание. Если бы «Ростсельмаш» в последнем туре дома выиграл у «КамАЗа», мы могли остаться, но ростовчане на глазах у своих болельщиков уступили, 1:4, и «Уралмаш» вылетел в первую лигу. А в 1997 году я уже был игроком «Ростсельмаша».
- Быстро влились в новый коллектив?
- Не очень, мягко говоря. Поехал на первый сбор с ростовчанами, и по непонятным причинам у меня стало многое не получаться. На тренировках вроде всё нормально, а как дело доходило до контрольных игр, так у меня – одна ошибка, вторая, третья. Тренер, Сергей Васильевич Андреев, начинает кричать, ругаться, а я начинаю ещё больше волноваться, ничего не получается. В середине второго сбора – оба они были в Эмиратах – я не выдержал, подошёл к Сергею Васильевичу, и предложил ему отпустить меня в другую команду, потому что ничего не получается. В итоге сели, поговорили обстоятельно, рассказал ему о своём состоянии, когда он кричит на меня на играх. Он всё понял, отправил меня работать, и с тех пор старался меньше акцентировать внимание окружающих на мои ошибки. Это стало переломным моментом, и у меня сразу стало получаться, а в итоге я стал одним из лидеров «Ростсельмаша».
- В Ростове тоже пять сезонов провели?
- Да, последним годом в «Ростсельмаше» для меня стал 2000-й. После его окончания из команды убрали Сергея Васильевича, а я восстанавливался после травмы колена, поехал на первый сбор в Эмираты, а когда вернулся, меня вызвали в клубный офис и предложили искать новую команду. Новое руководство хотело собрать новую команду в Ростове и добиваться с ней успехов. Всех ребят потихоньку поубирали, набрали новых, но потом выше 12-го места «Ростсельмаш» не поднимался, хотя мечты были об участии в розыгрыше Кубка УЕФА.
- Зато Кубок УЕФА был у вашего «Ростсельмаша».
- Да, в 1998-1999 гг. И в «Уралмаше» 1995-1996 гг.
- Какие самые яркие впечатления от матчей еврокубков у Вас остались?
- В первую очередь, от игр с итальянским «Ювентусом». Приезд туринской команды в Ростов оставил неизгладимое впечатление. Не только игра, но и сопутствующие факторы. Служба безопасности итальянцев – человек 20 в костюмах и галстуках, всё взяли под свой контроль. «Ювентус» заехал в гостиницу – снял два этажа полностью, при этом их обслуживающий персонал привёз с собой из Италии всё, вплоть до туалетной бумаги. Вот это уровень! На посещение игры с ними в Ростове было подано 300 тысяч заявок, при том, что стадион вмещает 15 тысяч человек. Можете себе представить, сколько простых болельщиков нашей команды попали на трибуны… Почти весь стадион в итоге был заполнен людьми, далёкими от футбола, но зато, как говорится, со связями и положением. Поэтому привычной поддержки от своих зрителей в том историческом матче мы не ощущали. Что касается самой игры, то моменты создавали и мы, и они, но если мы свои шансы упустили, то итальянцы – нет. А в ответной игре в Италии после первого тайма была ничья, 1:1. Во второй половине встречи вышел Дель Пьеро, большой мастер, бесспорно, и в итоге мы не устояли, проиграв 1:5.
- А если брать российский чемпионат – какая игра первой приходит на ум?
- В 1998 году в Ростове при переполненных трибунах с московским «Спартаком», когда к 26-й минуте мы вели со счётом 3:0, при этом я забил два мяча. В итоге нам немножко не хватило сил, плюс судья на последней минуте назначил пенальти в наши ворота, и матч завершился вничью – 3:3. Ещё отмечу домашнюю игру с «Зенитом» в 1999 году, когда «Ростсельмаш» победил со счётом 2:1, и оба мяча в ворота гостей отправил я. Аршавин тогда начинал в «Зените», я как раз против него играл. В целом же можно вспоминать практически любой матч, проведённый в высшей лиге, потому что там очень высокий уровень. Во всём. Я вот в последние годы столкнулся во втором дивизионе с тем, что, например, команды совершают выезды за 500-600 километров, а иногда и за 1200 км на автобусах. Представить такое в высшей лиге – невозможно.
- Игорь Фёдорович, после вынужденного расставания с «Ростсельмашем» Вы отправились в астраханский «Волгарь-Газпром»…
- Да, но сначала был «Сокол». С саратовцами, тоже выступавшими тогда в высшей лиге, я даже подписал контракт, прямо в аэропорту. Поехал с ними на сборы, всё вроде нормально. Проходит заявочная кампания, мне звонит жена и спрашивает, почему меня не заявили. Я – к тренеру, а он мне и говорит: «Все вопросы к президенту». Я всё понял, собрался и уехал. Контракт мой никто не зарегистрировал, поэтому я его просто порвал. В итоге отправился в Астрахань, куда меня позвал Корней Шперлинг – тренер, с которым я работал до этого и в «Иртыше», и в «Уралмаше». Провёл в «Волгаре» полгода, после чего по совокупности причин покинул команду. И на второй круг поехал с ребятами, выступавшими раньше вместе в Ростове – нас человек пять было – в Нижний Новгород, в «Локомотив». Эта команда тогда располагалась в зоне вылета в первой лиге. Приехали, начали потихоньку вылезать наверх, выигрывать, а обещанных денег как не было, так и не предвиделось. Два месяца отыграли так, а потом после очередной игры, в Краснодаре с «Кубанью», мы уехали в Ростов и больше в «Локомотив» не вернулись. На следующий год я отправился в родной Омск, в «Иртыш». Год там отыграл, после чего поехал в «Урал». Олег Кокорев там главным тренером уже был, созвал к себе многих из тех, с кем играл сам. На сборах тренировался, как мог, колено давало о себе знать, постоянно уколы делал. Видя всё это дело, Кокорев предложил мне перейти на тренерскую работу и стать его помощником. Я согласился, и вот так неожиданно для себя и в то же время безболезненно завершил карьеру футболиста и стал тренером. По итогам первого круга мы занимали предпоследнее место, и руководство решило сменить главного тренера. Олег ушёл, в Екатеринбург приехал Павел Пантелеевич Гусев, и тогда мы с ним познакомились. Второй круг «Урал» провёл совсем по-другому – если учитывать только результаты этой части турнира, то мы стали четвёртыми. Но, увы, спастись по итогам всего турнира не сумели, не хватило двух-трёх очков буквально.
- С тех пор вы с Павлом Пантелеевичем почти всё время вместе?
- В основном – да. За исключением периода, когда он работал в Астрахани, а я – в ростовском СКА.
- В СКА Вы работали главным тренером. Было сложнее, чем в роли помощника?
- Не сказал бы, по крайней мере в моём конкретном случае. Финансовая ситуация у нас была скромная, премий не было, только зарплата. Набирали игроков по остаточному принципу, тех, кто не подошёл другим командам. Я принял СКА за три тура до окончания первого круга, команда шла на предпоследнем месте. Перед вторым кругом съездили на один сбор, и по итогам второго круга показали второй результат в зоне «Юг», в результате поднявшись в таблице турнира на несколько строчек. О команде заговорили, ребята оказались на виду, и, естественно, многих разобрали по другим клубам, поэтому пришлось снова искать новых игроков. Так было и в 2010, и в 2011 годах. А затем я порвал ахилл, играя за ветеранов, на полгода был вынужден отойти от тренерских дел, и СКА в 2012 году выступил неудачно, заняв место в подвале таблицы.
- Что было дальше?
- Дальше была пауза в полтора года, в течение которой я успел поработать четыре месяца с командой «Максима», выступавшей в областном первенстве. А потом в 2014 году Павлу Пантелеевичу поступило предложение из Санкт-Петербурга спасать вылетавшее из ФНЛ «Динамо», он позвал меня, и в итоге задачу эту мы выполнили. Продлевать контракты с «Динамо» не стали, узнав, что никаких задач у клуба нет.
- А затем был «Факел». Не было сомнений при принятии решения на этот счёт?
- Никаких сомнений не было – Павел Пантелеевич здесь уже работал раньше, хорошо отзывался о городе, о команде, о болельщиках, говорил, что здесь предстоит воплотить в жизнь хороший футбольный проект с большими амбициями, с поступательным движением вперёд. Первый шаг мы уже сделали по итогам сезона 2014-2015 гг., сейчас двигаемся дальше, и многое получается. Хотя в начале текущего сезона было тяжело.
- Каким Вам показался город Воронеж?
- Очень красивый, зелёный город. Мне очень нравится Воронеж.
- Расскажите о Вашей семье.
- От первого брака у меня есть 25-летняя дочка Алина и 21-летний сын Роман, уже взрослые люди, мы с ними поддерживаем отношения. Со второй женой, Александрой, мы вместе с 2005 года, а свадьбу сыграли только в 2011 году. Шесть лет прожили до брака, чтобы узнать друг друга получше. Так что наш первый с Александрой сын Максим присутствовал на нашей свадьбе (улыбается). Сегодня Максиму восемь лет, и ещё у него есть младший брат Владик, которому скоро исполнится три годика.
- Супруга с детьми приезжает к Вам в Воронеж?
- Да, на лето приезжает, а сейчас они в Ростове, на родине жены. Она у меня – коренная ростовчанка, казачка.
- Какая мечта есть у тренера Игоря Ханкеева?
- Сейчас моя главная мечта, как и у всей нашей команды – шагнуть наверх, в премьер-лигу. Все мы живём мыслями только об этом. У нас собрались амбициозные, технически хорошо оснащённые футболисты, с отличными человеческими качествами, и то, что они говорят в своих интервью о желании выйти наверх – это вовсе не бахвальство и не мечты о несбыточном, это реалии, которые они осознают. Главный тренер не устаёт говорить ребятам, что всё зависит только от них, что у них есть все задатки для того, чтобы добиваться максимального результата, и сейчас мы видим, что наши футболисты на самом деле почувствовали уверенность в своих силах, заразились духом победителей.
- Что можете пожелать болельщикам «Факела»?
- Болельщики наши – это уровень премьер-лиги. Тут впору не им желать что-то, а нам пожелать подтянуться до их уровня! Порой на скамейке сижу на домашних матчах, и мурашки по коже бегут от поддержки такой. Желаю, чтобы наших болельщиков на трибунах становилось ещё больше с каждым туром, а мы постараемся их радовать своей игрой!
