Главный тренер «Факела» перед отправлением команды в Калининград на матч с «Балтикой» рассказал, почему изменил схему в плотном игровом графике, и объяснил, какие требования предъявляет к футболистам.
«Я не сомневался, что ребята умеют играть в футбол»
– Когда вы пришли, в каком психологическом состоянии была команда?
– Ребята были подавлены. Для болельщика место клуба в турнирной таблице очень важно. А футболиста нахождение команды внизу и вовсе придавливает. Когда нет побед, давление многократно усиливается. И его чувствуют все: игроки, тренеры, персонал. И победа над «Чертаново» тогда оказалась кстати, футболисты начали поднимать головы. Что для меня было важно, мы забили «рабочие» мячи. То есть голы возникали после ситуаций, которые мы отрабатывали. Больше всего удовольствия я получаю именно от таких моментов.
– В том матче вы выбрали схему 4-3-3 с «ложной девяткой». Это был тактический ход под конкретного соперника?
– Нет, тогда я отталкивался от состояния игроков. Мне нужна была определённая структура игры в этой схеме, и Роман Акбашев в тот момент дал команде качества, которые не могли дать Андрей Разборов и Максим Григорьев. Команда в тот день не продемонстрировала уровень интенсивности, который я хотел видеть, но меня порадовало, что ребята фрагментами показали тактические моменты, которые мы проговаривали и отрабатывали. Нужно понимать, что я к тому моменту работал в «Факеле» три рабочих, тренировочных дня. С места в карьер – вот что это было. Я не исключал, что мы и дальше будем играть с «ложной девяткой».
– Для ФНЛ это очень нестандартный ход.
– Идея с игрой без «чистого» форварда пришла в голову еще до прихода в «Факел», когда я находился на режиме самоизоляции. Я думал о том, что в России все вечно ищут хороших нападающих. Много лет все сетуют, что на рынке нереально найти квалифицированного форварда. А если это и возможно, то, мол, очень дорого. Я убежден, что разговаривать об этом можно долго, но смысла это не имеет. Надо адаптироваться и придумывать варианты. Один из них – игра с «ложной девяткой». У нас в тот момент были проблемы с «чистыми» нападающими, поэтому я решил найти такой выход из ситуации. Главным тогда было привести команду к общему знаменателю. Я требовал, чтобы парни действовали интенсивно и максимально агрессивно. На поле вышли те, кто мог играть именно так.
– Можно подробнее?
– Современный футбол – скоростная игра. Уже нет смысла считать общий объём. Какая разница, пробежал ты 10 км или 12? У нас не марафон. Мы делаем акцент на другое. Если есть интенсивность и скорость – это выливается в футбольную агрессию.
– Команде потребовалось время, чтобы понять это и принять.
– Да, очень сложно изменить ситуацию в плотном игровом графике. Мы знаем, какой объём «спринтов» и рывков должны давать игроки. Это основные показатели. Посмотрели данные – поначалу этот объём в отдельных играх давали Акбашев и Дашаев. Потребовалось время, чтобы привести к этому знаменателю всю команду. В том числе Андрея Разборова, который сначала получал мало игровой практики. Как только он стал работать на тренировках так, как мы требовали, он прибавил. И теперь он приносит пользу команде. Сейчас пять футболистов дают на протяжении уже девяти туров те показатели, которые мы хотели видеть.
– Какой объём «спринтов» и рывков вы хотите видеть после каждой игры?
– Минимум 1000-1200 метров. Это расстояние, которое футболист пробегает на максимальной скорости. Если игроки способны давать такой объём, они смогут нивелировать тактические или технические ошибки партнёров. В Премьер-лиге люди делают по 1500-1800 метров «спринтов» и рывков. И Влад Мастерной, например, достиг показателя в 1500 метров, он молодец. Поначалу пришлось объяснять ребятам, почему это нужно. Это всё не потому, что Василенко так захотел. Таковы требования современного футбола. Я не сомневался и не сомневаюсь, что ребята умеют играть в футбол. Но раз мы находились в зоне вылета, значит, что-то команда делала неправильно. Первое, что я сказал ребятам, придя в клуб: «Друзья, у нас будет интенсивность. Вам будет тяжело, потом тяжело будет вашему противнику. Это будет начинаться уже с разминки. Пугаться не надо, нужно делать». Мы договорились с футболистами, что мы должны держать темп в любой ситуации, что бы ни происходило. Неважно, кто соперник, какой счёт и какое поле. Мы не должны останавливаться. Бывает, футбольные команды встают, если им приходится тяжело, а дополнительных усилий никто приложить не смог. Другой случай, если ты открываешь счёт, а потом становишься в позиционную оборону и отбиваешься. Так сделал в Воронеже «Нижний Новгород», например. Такое имеет место быть, это игра на результат. Но мне такое не близко.
– У меня есть ощущение, что вы долгое время находились в поиске оптимальной схемы и сочетания игроков. Но паззл не складывался из-за обилия травм и дисквалификаций.
– Мы долго приходили к стабильности состава именно из-за повреждений и дисквалификаций. Возьмём игру с «Томью», хотя для меня это очень неприятное воспоминание. У нас выпали сразу четыре человека из предыдущего стартового состава. Это был печальный матч, что тут говорить. Мы не могли выбрать схему, которая принесла нам победу над «Чертаново». Есть определённый подбор игроков, и ты отталкиваешься от них. Мы выпустили шесть номинальных защитников, выбрали расстановку 4-4-2. Мастерной играл правого хавбека, а Брызгалов – опорного. Да, надо было играть агрессивнее и конструктивнее. Но это сложно было сделать с такими кадровыми проблемами. Вот и получилась игра в центре поля без острых моментов у ворот обеих команд. Если бы хоть один из двух центральных полузащитников был более креативным, могло бы сложиться иначе.
– Но ведь в Испании была распространена схема 4-4-2 с «дубль пивотом», парой оборонительных полузащитников.
– Конечно, я знаю о таком варианте, я использовал его в Литве, когда наша команда дошла до плей-офф Лиги Европы. Но эту схему нужно уметь трансформировать на поле. И для этого нужны игроки атаки с определённым технико-тактическим функционалом. А мы играли с «Томью» через три дня после выездного матча с «Чертаново». И, честно скажу, тогда мы выпускали шестерых оборонительных игроков и говорили: «Давайте вот тут сыграем надёжно, а впереди, может, постараемся что-то сделать». Но вера в то, что мы точно что-то придумаем впереди, была.
– Потом был тяжелый выезд в Омск и домашний матч с «Динамо-Брянском». Команда набрала одно очко, хотя на три уж точно наиграла, согласны? По владению мячом превзошли обоих соперников, а динамовцам очко в Воронеже помог заработать вратарь.
– Перед встречей с «Иртышом» у нас остался один центральный защитник – Аслан Дашаев. Решили добавить к нему Фёдора Первушина и Алексея Соловьёва, сыграть с тремя защитниками. Но надо понимать, что это была игра «с листа». Мы после домашнего матча с «Томью» успели провести восстановительную тренировку и всё, нас ждал самолёт. Как результат – сумбур, который привёл к автоголу и поражению. Брянск спас вратарь, согласен. Мы создали много моментов. А вот про владение мячом давайте поговорим отдельно. Эти проценты – вообще не ценность. Когда мне говорят, что мы молодцы, потому что владели мячом 70% игрового времени, я чувствую внутреннюю злость, досаду. Это ничего не даёт команде. Доминировать в игре — это управлять игрой. А это можно делать с мячом и без мяча. Мы смотрим, сколько раз мы переходили центр поля, сколько раз входили в финальную треть, как работала доставка мяча в штрафную площадь, как часто мы били по воротам. С «Иртышом» мы колоссальное количество времени владели мячом. И что, мы что-то создали? Если ты пасуешь поперёк поля, но не угрожаешь чужим воротам – это ни о чём. С «Томью» у нас было четыре удара. А сейчас мы бьём по воротам то 23 раза за матч, то 28. И в раздевалке уже не тот разговор, который был перед «Томью». Мы теперь не говорим: «Попробуем что-то сделать». Мы знаем, что именно мы должны создать на чужой половине поля и понимаем, как. Первые черты этой игры мы увидели в матчах с «Динамо-Брянском», «Аланией». Но закрепить это не получалось. Моменты мы создавали, а реализация хромала.
«В игре должно сохраняться творчество»
– Для вас атака – это система или больше инстинкты игроков?
– Есть ситуации со стандартным началом и стандартным завершением. А есть эпизоды со стандартным началом, но импровизированным завершением. Некоторые моменты в футболе можно смоделировать, сделать так, чтобы в определённых ситуациях игроки действовали «на автомате». В игре должно сохраняться творчество, я всецело «за». Но нужно понимать, что ты делаешь и для чего. Например, в футболе есть только четыре зоны, из которых можно делать длинные передачи. Из других – неэффективно. Атакующие игроки имеют право творить. Но доставка мяча этим парням должна быть отработана. И мы работаем в этом направлении, наигрыша становится всё больше. При этом он есть как в действиях с мячом, так и без него. С «Краснодаром-2» мы направляли атаки соперника в нужную нам зону. И это сработало.
– После ничьей с «Крыльями Советов» у болельщиков был позитивный настрой, но за ней последовало поражение в Астрахани. Публика осудила ваше решение провести двойную замену в перерыве. А мы с парнями из пресс-службы, готовя интервью с Денисом Шепиловым, пересмотрели первый тайм и увидели, что они с Максимом Седовым очень старались, но почти не сохраняли мяч для команды. Ваши замены были связаны с этим?
– Так и было. Но есть и другой момент. У нас пропускал игру Андрей Никитин, и возникла проблема с «лимитчиком». Нужно было либо держать на поле кого-то одного всю игру, либо выпустить сразу двух молодых ребят и иметь право заменить попадавших под лимит парней в перерыве. Седов и Шепилов действительно очень старались, но им было тяжело. Первый большую часть сезона не играл, а Денис и вовсе почти не тренировался с основной командой в тот момент. Мы увидели его в одном из матчей дубля и поняли, что парень – «игровик», качества которого надо развивать. Пригласили его на одно из занятий, и пришло понимание, что он визуально не выпадает. Я решил, что заранее говорить ему о попадании в стартовый состав не стоит, парень мог «перегореть». А так он просто не успел поволноваться. Я Денису после установки сказал, чтобы он не боялся ошибиться, играл уверенно и делал всё, что считает нужным, что парни подстрахуют. Жалко, что он не забил в начале матча. Но в целом он достойно перенёс эту стрессовую ситуацию. Очень старался и помог команде. В перерыве того матча он признал, что «наелся» – темп другой, скорости мышления тоже.
– В какой момент пришла идея перехода на схему с тремя центральными защитниками?
– Как бы мне ни нравилась схема 4-3-3, тренер должен быть гибким. Если в наличии есть качественные футболисты, и они в одинаковом состоянии, нужно находить им место в составе. Перед матчем с «Шинником» мы с радостью констатировали, что Коля Зайцев обрёл нужные физические кондиции после длительного простоя. Он много работал индивидуально, ему было очень тяжело, но он справился. Сергей Брызгалов тоже прибавил, он стабильно показывает футбол высокого качества. Поначалу у него были повреждения, парня критиковали, не зная нюансов. А сейчас, к счастью, у него нет жалоб, Серёжа хорошо себя чувствует. И если в нашем распоряжении Зайцев, Брызгалов и Пейчинович – я не могу в угоду своим взглядам искусственно не ставить их в состав. Упираться тренер в такой ситуации не должен, нет смысла.
– Но вообще вы не фанат схемы с тремя центральными защитниками, да? Вы ведь сторонник атакующего футбола, а если сзади на одного игрока больше, значит спереди – на одного меньше.
– Важно, какие функции игроки выполняют на поле, как и где они это делают. Поэтому я иначе сформулирую. Я не люблю игру с пятью защитниками. Некоторые тренеры говорят, что используют трёх игроков в линии обороны. А по факту их пять. Вот у «Аталанты» 3-4-3 – это реально схема с тремя защитниками. А вот 5-3-2 это не совсем моя история, это правда. Так что с тремя центральными защитниками можно играть по-разному. Всё зависит от функционала, который тренер даёт футболистам. Мы стараемся играть в атаку. Если хотите, можете называть нашу расстановку 3-4-3, но надо помнить, что внутри любой схемы есть трансформации. Мы довольны тем, что, перестроившись на новую схему, не потеряли своих принципов. Для меня это локальная победа. Непросто в этом сложнейшем графике искать что-то новое и успевать это отрабатывать. Поэтому надо сказать, что ребята молодцы. Стараются и помогают друг другу. Настоящая команда с большой буквы.
– С «Торпедо» эта же схема не сработала?
– Тут вопрос уже не в расстановке. Поражение от «Торпедо» – моё, тренерское. Первые 25 минут мы действовали согласно плану и ничего не давали создать хозяевам. Да, нам тоже не хватало остроты, но мы прессинговали «Торпедо», и это многих удивило. А потом всё рухнуло при ненужных, неуверенных действиях и «стандартах». Команда стала нервничать.
– Разве это не вина игроков? Наверняка каждый знал, кто с кем играет при подачах. Со стороны тренерских просчётов не видно. Сначала была потеря концентрации при штрафном, потом – гол после двух рикошетов. А с 0:2 против «Торпедо» вернуться в игру очень сложно.
– Если мы будем перекладывать вину один на другого, у нас уже будет не команда. Мы вместе и побеждаем, и проигрываем. Те розыгрыши, которые «Торпедо» применило, мы знали. Они не были новыми, мы их видели и обсуждали с футболистами. Но если ребята не выполнили то, о чём мы говорили – значит, мы могли донести информацию более качественно. Для меня это поражение обидное не потому, что мы пропустили четыре мяча, а потому, что мы «привезли» их себе сами. Значит, мы должны работать эффективнее. Если я не буду требовательным к самому себе, какое я буду иметь право спрашивать с игроков?
«В “Факеле” всё отстроено до мелочей»
– За «молодёжкой» следите?
– Да, я бываю на домашних матчах, нахожусь на контакте с главным тренером «Факела-М», знаю футболистов в лицо. Некоторые имена я себе выписал, буду следить за этими ребятами ещё внимательнее. Нужно посмотреть в динамике. Если парни не изменят отношение к футболу и к себе – у них будет шанс попасть в первую команду. Нужно, чтобы у игроков «молодёжки» не изменилась походка, образно говоря. Они не должны думать, что уже что-то умеют. Они ещё не футболисты-профессионалы. Хотя и похвалить их тоже стоит. Надо понимать, что команда попала во второй дивизион внезапно. Но, даже проигрывая, ребята всегда выкладывались и играли в свой футбол. Они должны продолжать в том же духе и ценить то, что клуб для них делает. Не у каждого клуба ФНЛ есть те условия для работы, которые имеет «Факел-М». И про первую команду могу сказать так же. У «Жемчужины», в которой я работал, хозяином был миллионер. И то какие-то вопросы по логистике возникали. А в «Факеле» всё отстроено до мелочей, сумасшедшая организация. Ребята очень признательны за то, что у нас есть. Потрясающая инфраструктура, зарплата всегда вовремя. Не только медкабинет, но и восстановительный центр. Приходишь на пустой стадион в раздевалку – видишь фотографии болельщиков. Это очень круто! Мы чувствуем, что все сотрудники клуба хотят внести какую-то лепту в наши результаты. Это наш путь развития, и мы все причастны к этому, мы все должны соответствовать этому вектору. Пожалуй, это главная мотивация держать планку, не снижать уровень, стараться и двигаться только вперёд.
– Чего этот состав может добиться, какой у него потенциал?
– Все тренеры говорят после матчей на пресс-конференциях и в личных беседах, что мы не на своём месте. Но мы там, где мы есть. Я не могу сейчас произносить громких слов, не люблю этого. Мы в зоне вылета. Мы хотим выйти из неё и подняться выше. Нам надо относиться к каждому матчу как к первому в сезоне, а может, как к последнему в жизни. Каждый должен всего себя отдать и не снижать планки. В качестве игры мы уже прибавили. А значит, и результат придёт.
